Глава 3

Было невыносимо находиться с ним в одном классе.

Но, казалось, профессор Карр не замечал ни влюбленного взгляда слизеринца, ни испепеляющего – гриффиндорца. Он грациозно скользил между рядами тренирующихся пар и лишь изредка обращался к кому-либо с замечанием. Похвалы на уроке от него не услышал никто.

По иронии судьбы Гарри и Драко работали вместе. Они методично стучали друг другу по голове, но ощущение того, будто по телу потекли холодные струи, все не приходило. В очередной раз покусившись на целостность макушки Драко и ни на что не надеясь, Гарри спросил:

- Чувствуешь что-нибудь?

- Да, - мечтательно начал Драко, - чувствую, что ты сейчас схлопочешь деревяшкой по голове! От одной этой мысли, Поттер, я растворяюсь.

- Прекрати кривляться, - устало ответил Гарри, и Драко, как ни странно, прекратил.

Пока Малфой сосредоточенно «колдовал» над своей палочкой, Гарри позволил себе отвлечься. Впрочем, мыслями он с самого начала урока был во вчерашнем кошмарном дне – лишь тело его присутствовало в классе.

Когда он потерял контроль? Неужели пока Снейп читал его смешные каракули? Или, может быть, позже, когда профессор зельеварения изящно опустился в кресло и пристально посмотрел на него своими огромными черными глазами, в которых, подойдя ближе, Гарри смог увидеть себя, одинокого и испуганного?

Едва гриффиндорец протянул руки к Северусу, как услышал брезгливое: «Что вы делаете, мистер Поттер?» Как он тогда ответил? Кажется, он сказал: «Тогда я буду просто смотреть на тебя, можно?» Ни капли не смутившись оттого, что ученик обратился к нему на «ты», Северус усмехнулся.

- Всю ночь просидите так?

- Если позволишь.

- Конечно же, я не позволю, Поттер. Я и так был слишком любезен, впустив Вас. Запомните, если подобное повторится на моем уроке…

- О чем ты? – дерзко перебил профессора Снейпа Гарри.

- Вы прекрасно понимаете, о чем я!

Вместо того чтобы оправдаться или хотя бы заверить Снейпа, что подобное не повторится, Гарри распахнул свою мантию, под которой оставались лишь тонкие пижамные штаны и футболка, и подошел вплотную к креслу Северуса.

- Ты чувствуешь, как я хочу тебя?

- Поттер!

Казалось, Гарри было уже наплевать на то, что может с ним сделать Снейп. Он быстро скинул мантию, освободился от футболки и снял брюки. Вместо того чтобы остановить его, Снейп, как завороженный, следил за неторопливыми движениями гриффиндорца, обнажавшего свое идеальное мускулистое - кто бы мог подумать - тело. Простенькие трусы, наконец, были спущены, и негромкое «ох» профессора достигло ушей Гарри.

- Ты уснул что ли?

- А? Что ты спросил, Малфой?

- Я спросил, почувствовал ли ты холод в области макушки, Поттер?

- Нет.

- Нет?

- Нет, - категорично заявил Гарри и, тряхнув головой, чтобы рассеять обрывки воспоминаний, крепче сжал палочку. – Теперь моя очередь.

Стоять отчего-то нужно было обязательно спиной к маскирующему тебя. Нет, когда ты маскируешься сам, стоять можно как угодно, но когда ты работаешь в паре, необходимо расслабиться и не мешать. Ужасно неудобно стоять вот так – спиной – и не видеть Карра.

Драко чувствовал Кристиана каждой клеточкой своего тела. Странное ощущение принадлежности проснулось в нем утром. Теперь не было просто Драко или просто Криса. Теперь были они.

Открыв глаза, Драко почувствовал, что кто-то тихо сопит ему в шею – он сразу понял кто. И от этого ему стало необыкновенно легко на душе. Не смея пошевелиться, Драко наслаждался счастьем ровно час и семнадцать минут после того, как проснулся. Потом его хрупкую радость сломали, словно карточный домик.

- Сколько времени?

- Полседьмого.

- Дьявол!

И все. Ни слова, ни взгляда, ни обнадеживающего похлопывания по плечу, ни утешительного «прости, малыш». Как же так? «Я всегда все порчу», - чуть не плача обвинял себя Драко, стоя посреди комнаты после стремительного отступления Кристиана.

«Наверное, я был слишком груб с ним», - сокрушался слизеринец. Вспомнив, как Кристиан стонал, когда Драко первый раз быстро и грубо овладел им, слизеринец вздрогнул. Так может стонать только человек, которому очень-очень хорошо. А потом? Разве потом Драко не утопил его в нежности? Разве не Кристиан кричал, извиваясь под ним, «еще, еще, малыш, вот так»?

Очень просто. Проще некуда. Поимел. Поимел тело. Доставил удовольствие и теперь можешь убираться из жизни Карра. Так? Как же так?

- Как же так?

- Что, Малфой?

- Ничего, Поттер! Абсолютно ничего!

- Мы самая бездарная пара из всех!

- Не думаю, Поттер. Посмотри вокруг!

Разве от этого было легче? Ни капельки! А безразличный Кристиан Карр все ходил между рядами, но к Гарри с Драко не приближался.

«Боится», - сверкнула одна и та же мысль в двух головах одновременно с той лишь разницей, что у слизеринца эта мысль вызвала грусть, а у гриффиндорца – удовлетворение.

* * *

- Милый, ты тут? – фальшиво нежно позвал Кристиан, открывая дверь в комнату Снейпа.

Ему никто не ответил. Комната Северуса безраздельно принадлежала пустоте. Несколько минут Кристиан просто стоял и привыкал к ней. А после – начал искать вазу, но, ничего не найдя, наколдовал ее. Огромный букет белоснежных лилий занял почти все пространство на низеньком столике Северуса, служившем то подставкой для ног у сидящего в кресле, то временным пристанищем многочисленных книг, кочевавших из кабинета в комнату и обратно.

Впервые, кажется, за этот день Кристиан присел. Впору было подумать о своей судьбе. Почему-то сейчас самым несчастным на всем белом свете человеком он видел себя. Ни о Северусе, которому он так откровенно и так незабываемо сладко изменил вчера, ни о Драко, которого оставил в комнате на рассвете почти плачущим, Кристиан не думал. Он думал о себе. Жалел себя. Просчитывал различные варианты дальнейшего развития событий.

В конце концов, он приехал, чтобы вернуть Северуса. Теперь было незачем скрывать это от самого себя. Да, он ожидал чего-то большего. Да, победа над зельеваром оказалась чересчур легкой. Но он должен сейчас именно радоваться, разве нет?

Кристиан нахмурился, и тревожные круги залегли под глазами. Король знал, что должен делать и чего на самом деле хотел. Как часто случалось, эти две вещи противоречили друг другу. Сейчас он решил быть предсказуемым и верным. «Я никогда не пробовал быть верным, - рассуждал Кристиан, - и счастья в моей жизни также не было, настоящего, то есть. Может быть, поменяв одно, я найду другое?»

Когда скрипнула дверь, Кристиан безмятежно дремал в кресле. Снейп бесшумно вошел в комнату и застал идиллическую картину во всей красе. Первым его порывом было подскочить к Крису и разбудить страстным поцелуем. Но в последний момент что-то непоправимо изменилось. Северусу не хотелось целовать Криса. Наоборот, больше всего на свете ему хотелось теперь, чтобы в этом кресле сидел другой человек – зеленоглазый мальчишка.

Как же Поттер посмел завладеть мыслями неприступного профессора? А он сам, Северус, как он дошел до этого? Сначала он просто смотрел: сильные, совсем не детские уже руки нежно ласкали тело своего хозяина. Чувственные стоны, издаваемые Гарри, отзывались в голове Снейпа пульсирующей страстью. Северус наивно полагал, что контролирует ситуацию, но когда руки гриффиндорца потянулись к его брюкам – ничего не смог сделать.

Зеленоглазый дьявол освободил возбужденный член Северуса и восхищенно охнул. Не дав никому опомниться, Гарри опустился перед Северусом на колени и слизнул выступившую влагу. А потом поднял взгляд своих безупречно изумрудных глаз на самого Северуса, будто спрашивая, продолжать или нет? Что мог сделать захлебнувшийся страстью профессор? Лишь удобнее устроиться в кресле и зарыться руками в волосы поскуливающего от удовольствия мальчишки.

Обессилев от тяжести сладких воспоминаний, Северус рухнул наконец на кровать и почти тут же заснул. И снился ему в эту ночь отнюдь не горделивый король Объединенной Вингардии – потому что во сне он впервые за многие годы – годы, проведенные в разлуке с юношеской любовью, - улыбался. Когда он видел во сне Криса, он не улыбался никогда.

* * *

- Как продвигаются ваши занятия, Казимир?

- К чему лукавить, Альбус? Тебя ведь интересуют не мои занятия, а уроки Кристиана.

- Ты прав, Казимир, ты прав, - охотно согласился Дамблдор. – Он уже приступил к изучению дезиллюминационного заклинания?

- Приступил.

Дамблдор удовлетворенно покачал головой.

- А кому-нибудь уже удалось исчезнуть?

- Нет, Альбус. Для этого нужно время, а у Кристиана было пока лишь три урока.

- Славно, - непонятно чему улыбаясь, произнес директор. – Ну, а что там с Северусом?

От такой неожиданной смены темы, профессору Флитвику стало неуютно в огромном гостевом кресле.

- Я не понимаю, о чем ты, Альбус? – смутившись, спросил Флитвик.

- Все о том же, Казимир, все о том же. Помнишь, что они натворили однажды, поспорив на три галеона, что один из них не сможет спрыгнуть с Астрономической башни с метлой в руке?

- Да, - невольно ухмыльнувшись, ответил Флитвик, - помню. Хорошо хоть метла входила в условия спора.

- Ну, за это следует сказать спасибо Ванессе. Она внушила сыну, что Объединенному Королевству нужен король, а наследник у Лорена был только один.

- Да, было время…

- Но что теперь? Эмптипессус ведь открыл Северус. А контрзаклятие – Лорен. Вы нашли его в книге?

- Я поручил поиски Северусу.

- Но почему? – вдруг испугавшись, спросил Дамблдор.

- Не бойтесь, - тихо произнес Флитвик, - в этой комнате по крайней мере один из нас сможет контролировать процесс исчезновения...

- И это определенно не я, - чуть разочарованно перебил профессора директор.

- Положитесь на нас, Альбус.

- Я только это и делаю, - слукавил Дамблдор. – А впрочем, раз Вы так уверены… Может, никто и не сможет исчезнуть!

Внезапная фраза выдала страхи Альбуса с головой. Он всю жизнь боялся исследований Лорена, и даже теперь, уже после смерти, взбалмошный король и талантливый ученый в одном лице все никак не оставлял друга в покое.

- Расслабьтесь, Альбус. У Вас потрясающий кофе.

~ читать дальше ~